Почему-то считается, что флибустьеры («vrijbuiter» – по голландски – “вольный добытчик”) чаще всего промышляли на море. Это не совсем так, скорее море являлось для них укрытием и домом, а сокровища они добывали и прятали в основном на берегу. Наша яхта называется “Freelancer” (Свободный художник) – это несколько иное чем “вольный добытчик, но принципы пиратства нам тоже не чужды. По моему возвращению из Ростова на яхту, мы решили высадить сухопутный десант на Беломорканал.
Идти на яхте 19 шлюзов в одну сторону, потом 19 шлюзов – обратно, мы считаем несколько бессмысленно с точки зрения фотографии (нашего промысла): много уйдет бензина (по шлюзам и каналам движение только под мотором и не более 10 км в час), которого у нас нет и не на что купить. Кроме того делать фотографии с яхты – это чаще лирические пейзажи и сьемки друг друга, что нам уже довольно давно наскучило. Кроме того судам запрещено стоять у большинства шлюзов. Поэтому логично поступить как это делали флибустьеры – высадиться на берег и пройти пешком вдоль Беломора: снимать современных жителей канала и найти бывшие лагеря (ГУЛАГа), которых здесь множество вплоть до Белого моря.
Десант у нас не очень большой: Умелый моряк и я – капитан Очевидность (cpt. Obvious), как меня стали здесь называть. Однорукого штурмана мы вынуждены оставить на яхте – охранять наш дом и технически настроить интернет версию Вахтенного журнала, а также подготовить публикации для публичного М-Журнала.
Местные жители нам не советуют двигаться пешком вдоль каналов по причине огромного количества комаров и присутствия (меньшего количества) медведей. Против “таежных вампиров” у нас есть оружие, но против медведей, увы, ничего нет. Моя мама – больший протестант чем Мартин Лютер – запретила мне взять в путешествие пистолет, а я не хотел противостоять ее христианским принципам и оставил оружие дома.
Однако, мы решили взять в тайгу две SOS-ракетницы (красные), которые штатно находятся на яхте. Вряд ли это поможет против зверя, но нам придаст некоторую уверенность чувствовать себя защищенными. Так мы думаем.
Около недели мы стоим на входе в Беломорканал и мимо нас ни одно судно не вошло в канал. Трафик здесь такой: одно судно в неделю. Максимум. Поэтому рассчитывать на проходящие суда нам тоже не приходится. Беломорканал, построенный в результате десятков тысяч человеческих жертв, абсолютно не рентабелен в наше время. Даже подводные лодки, которые здесь проводили во времена Холодной войны, нами не замечены, да и местные люди говорят, что подводного флота нет как и надводного.
Мы выходим сегодня после обеда. Возьмем какие-то консервы, которые остались, спальники и сигареты. Все по минимуму, чтобы можно было не только передвигаться с камерами, но и снимать. Мы не знаем когда вернемся на яхту, но надеемся встретить по пути Екатерину Соловьеву и Алексея Мякишева, которые будут двигаться навстречу нам (не понятно каким способом) с Соловецких островов. Так или иначе, после нашей встречи, мы снимемся с якоря и пойдем на Юг – на Волгу.
Текст: Олег Климов
Фото: Александр Аксаков, Беломорканал.